Неподалеку от деревни находится Захаренка. Три подземных источника образуют равносторонний треугольник, расположенный в глубокой лощине. Даже в солнечный день здесь царит таинственный полумрак. Захаренка, как и всемирно известная Шамбала, является не просто географическим понятием.

Оказавшись там в одиночестве, человек испытывает необъяснимый благоговейный трепет, а монотонное журчание родников создает впечатление ирреальности происходящего. Среди местных жителей бытует мнение, что это место — неплотно прикрытая дверь в другой мир. Мир, где привычные нам понятия теряют всякий смысл и вступает в свои права великое непознанное...

Из глубины седых веков

Солнце поднялось над верхушками деревьев. Капельки еще не успевшей высохнуть росы словно впитали в себя все краски радуги, а щебет птиц звучал по-утреннему робко.

Чтобы успеть на сенокос, четверо мужчин вышли из деревни затемно. Дорога к лугу лежала через лес, мимо места, о котором ходили разные слухи. Приближаясь к Захаренке, путники незаметно для самих себя перешли на полушепот.

— А правда, дядька Прокоп, что у родников разные чудеса происходят? — поинтересовался самый молодой из косцов.

— Всякое старые люди сказывают. Говорят, церковь здесь была когда-то. Потом под землю ушла...

— Так-таки и ушла? Провалилась?

— Ясное дело, не просто так, — перекрестился Прокоп. — За грехи людские.

Свою лепту в разговор внес третий из мужчин.

— Точно. Многие слыхали, что из-под земли колокола звонят.

— Брехня, — махнул рукой молчавший до этого крестьянин. — Бабьи выдумки...

— Никакие не выдумки! — возразил скептику Прокоп.

Спор закончился тем, что вся четверка решила спуститься в лощину.

— Колокола не услышим, так хоть водички попьем. Она здесь вкусная и студеная, аж зубы сводит!

Раздвинув кусты, росшие на пути к родникам, все замерли от изумления.

На фоне хитросплетений ветвей старых деревьев стояла обнаженная девушка и, черпая пригоршнями воду, лила ее на свое казавшееся прозрачным тело. Длинные русые волосы влажно поблескивали, а все жесты были исполнены изящной медлительности.

Первым дар речи вернулся к Прокопу.

— Эй, красавица! Ты из каких мест сюда забрела?

Странная купальщица обернулась. На ее лице не было и тени испуга, читалось лишь легкое удивление. Голос звучал серебряным колокольчиком и почти сливался с журчанием родников.

— А разве вы меня видите?

— Как не видеть? — рассмеялся покрасневший от смущения юноша. — Не слепые! Прикрылась бы, бесстыдница!

На несколько секунд на поляне воцарилась тишина, а затем ее разорвал крик, многократно усиленный лесным эхом.

— Ослеп я, люди добрые! — тер руками глаза юноша.

Прокоп успел заметить, как сливалось с окружающей зеленью еще недавно розовое тело таинственной незнакомки. Потом его вопль присоединился к отчаянным причитаниям остальных.

Девушка исчезла и унесла с собой свет летнего утра и тепло его красок.

К вечеру односельчане отыскали пропавших косцов. Те бродили по лесу, падая и натыкаясь на деревья. На их исцарапанных острыми сучьями лицах застыло одинаковое выражение ужаса. До конца своих дней люди, увидевшие хозяйку трех родников, остались слепцами...

Это — только одна из легенд, повествующих о взаимоотношениях человека с загадочной лесной нимфой Захаренкой. По преданиям, в обличье девушки она появляется крайне редко, но от этого влияние таинственных подземных источников на окрестности ничуть не ослабевает.

Слухи об ушедшей под землю церкви, скорее всего, вымысел и дань традиции. Едва ли не в каждой местности, где большинство проживающих придерживается христианской веры, имеется свое сказание о звоне подземных или подводных колоколов.

Нельзя сбрасывать со счетов и версию о том, что Захаренка является дохристианским, языческим божеством, сумевшим мирно ужиться с персонажами более поздних религий.

Вспомним героиню произведений Павла Бажова. Хозяйка Медной горы относится к людям довольно равнодушно, без намека на христианское сострадание. Кому-то — помогает, кого-то — жестоко карает. И все это — по собственной прихоти, с ледяным спокойствием кукловода. «Доброму ее повстречать — радости мало...» — констатирует классик.

Родник у белорусской деревни Гамарня выручил окрестное население, когда в середине позапрошлого столетия домашних животных охватил мор слепоты. По совету знахарки люди повели коней и коров к Захаренке. Достаточно было промыть глаза больных животных родниковой водой, как они исцелялись.

Однако своей добротой Захаренка одаривает не всегда и не всех. Очень к месту здесь вторая часть бажовской цитаты: «А худому с ней встретится — горе!»

Месть Захаренки

Под трепещущим на ветру красным флагом, который укрепили на фронтоне помещичьего дома только вчера, стоял человек в потертой хромовой куртке. Его шею обвивал грязный шерстяной шарф, а кепку украшала маленькая пятиконечная звезда. Хриплый от простуды голос агитатора разносился над толпой притихших крестьян. Местный бедняк Иван Чумов выбился в комиссары и теперь пропагандировал землякам малопонятные ему самому большевистские лозунги.

— Ишь, Ванька стервец, как по писаному задвигает, — восхищенно перешептывались мужики.

Чумов рассказывал о грядущем царстве всеобщего благоденствия, яростно клеймил позором классовых врагов и ругал тех, кто колебался: поверить советской власти или послать ее к чертовой бабушке. Крестьяне реагировали на речи Ивана по-разному. После одних высказываний толпа издавала гул одобрения, после других — недовольный ропот.

— Самые пакостные из буржуйских наймитов — попы! — надрывался Чумов. — Они не стреляют в нас из-за угла, а змеей вползают в душу безграмотного и отсталого трудового крестьянства. Баснями о боге отвлекают нас от борьбы за светлое будущее. Давайте же будем сознательными, дорогие товарищи!

После вступления оратор перешел к местным проблемам и предложил раз и навсегда разобраться с кирпичной каплицей, построенной у трех родников.

— Волшебная вода не поможет построить нам новую жизнь!

Идея разрушить каплицу поддержки не нашла: ее воздвигли отцы нынешних жителей Гамарни в память о чудесном исцелении ослепших животных. Оставшиеся в живых старики никогда бы не простили детям такого кощунства.

Красноречие Чумова пропало даром: люди начали расходиться, не обращая внимания на молнии ярости, полыхавшие в глазах комиссара. Он никак не мог взять в толк, отчего его односельчане, на ура принимавшие идеи раскулачивания и раздела помещичьей земли, пасуют перед сотней поросших мхом кирпичей.

На лобовую атаку Иван не решился, зато придумал хитроумный план кормления волков и сохранения овец. Для его воплощения пришлось вызвать революционно настроенных ребяток из райцентра.

Люди с удивлением смотрели, как команда Чумова, вооружившись топорами и пилами, терзает подножие ствола громадного дуба.

— Порядок надо вокруг деревни навести, — вытирал со лба пот Иван. — А то живем хуже медведей! Да и дровишки лишними не будут.

Акция благоустройства прилежащей к Гамарне территории закончилась тем, что дерево-исполин рухнуло точнехонько на каплицу. Разрушение культового сооружения не обошлось без человеческих потерь. Один из подручных Чумова зазевался, и громадный ствол намертво придавил его к земле.

Но, как оказалось, молодой человек был лишь первым из будущего списка жертв мстительной Захаренки.

Доподлинно известно, что варварское намерение комиссара помогали осуществить четыре человека. Все они умерли не своей смертью и очень скоро.

Один пьяным уснул на телеге и свалился с моста вместе с упряжью и лошадью. Второй был расстрелян своими же товарищами за мародерство. Третьему переломали все ребра родственники соблазненной им девушки. Четвертый без всякого видимого повода повесился.

Сам Чумов, по рассказам современников, в короткий срок спился и заживо сгорел в собственном доме.

Вполне возможно, что перечисленные случаи — не более чем простая цепочка совпадений. Ведь в те лихие времена человеческая жизнь почти ничего не стоила. Люди, однако, склонны верить, что Иван с приспешниками был наказан духом родников.

Немого свидетеля той давней истории — исполинский дуб — убрали уже в наши дни. Желающих распилить его на дрова так и не нашлось.

Сама деревня постепенно пришла в упадок. Одни видят причину этого в удаленности Гамарни от больших автострад и крупных населенных пунктов. Другие считают, что Захаренке просто надоели непостоянство и глупость людей.

Так или иначе, но сегодня человек редко появляется в заповедной глуши девственного леса у трех родников. Их дух, по всей видимости, не нуждается в поклонении.

Впрочем, Захаренка имеет и новейшую историю. Начало ей было положено уборкой пресловутого дуба в 1994 году.

Вандал, внук вандала

Проплывавшие по небу облака закрывали луну, и тогда в лесу становилось совсем темно. Андрею Чибису это не мешало. Он провел здесь около двух часов, и его глаза привыкли к сумраку.

Мужчина, обхватив колени и устроив на них подбородок, сидел на пологом склоне. Трава была мокрой от ночной прохлады, брюки Чибиса насквозь пропитались влагой, но он не обращал внимания на неудобства. Его прищуренные глаза не отрываясь смотрели на темные силуэты нескольких башенок, которые украшали подходы к родникам.

Когда Чибис подумал о том, что сказали бы люди, узнай они о его ночном походе к Захаренке, по его губам скользнула улыбка. Если он чего и боялся, то уж никак не хозяйки подземных ключей.

Высокий и худой, словно жердь, Чибис в свои 38 лет не имел ни друзей, ни работы. С прекрасной половиной человечества отношения тоже не сложились. Два года назад он вышел из колонии, где провел шесть лет за изнасилование соседской, психически ненормальной девушки. В зоне с Чибисом не слишком церемонились, и за это он еще больше возненавидел окружавших его людей.

После зоны Чибис вернулся в Гамарню и поселился со старушкой-матерью, которую частенько поколачивал. Деревенские отнесли его в разряд местных придурков и махнули на никчемного мужичонку рукой. Но люди даже не подозревали, что под невзрачной оболочкой скрывается мятежная, жаждущая признания и известности душа.

Не найдя другого способа удовлетворить свое больное тщеславие, Чибис решил бросить вызов... Захаренке.

Отсыревшие спички никак не хотели зажигаться. Мужчина уже начинал злиться, но тут вспыхнул дрожащий огонек, и сразу занялись облитые бензином бревна.

— Твою мать! — едва успел отпрыгнуть в сторону поджигатель.

Пламя, опалившее ему брови, разгоралось все сильнее. Завороженный этим зрелищем, Чибис долго стоял, пожирая глазами исступленную пляску огня, а затем двинулся к деревне, снедаемый желанием рассказать о своем поступке первому встречному.

В том, что поджог намеренный, никто не сомневался: в заболоченной местности не могло случиться самовозгорания.

Вандала арестовали, когда еще не остыли угли на пепелище. Он даже не успел сменить пропахшую бензином одежду.

Поединок Чибиса с Захаренкой закончился трагически для обеих сторон. Родники в очередной раз лишились своих надстроек, а вандал перерезал себе вены в камере изолятора временного содержания, исхитрившись где-то достать бритву. И вновь странное совпадение: один из местных краеведов-энтузиастов отследил родословную Андрея и установил, что Чибис приходился двоюродным внуком небезызвестному Ивану Чумову.

С повинной головой

Массовое возрождение храмов, начавшееся с перестройкой, действительно походило на извинение перед Всевышним.

Заявились с повинной головой и к Захаренке.

Решением районного исполнительного комитета были начаты работы по строительству симпатичных бревенчатых домиков и мостков, ведущих к родникам.

Все было построено в срок, состоялось торжественное открытие комплекса, на которое съехалось районное и областное начальство, собрались местные и приезжие люди. Все они принесли с собой бутылки и наполняли их целебной водой Захаренки. Тогда-то и произошел курьез, доказавший, что лесная нимфа не терпит потребительского отношения к себе.

Один из начальников решил запастись волшебной водичкой всерьез и надолго. И в самом деле: не таскаться же за каждой бутылкой в чертову глухомань! На служебный УАЗ загрузили два 40-литровых бидона чудодейственной жидкости. Двигатель внедорожника заурчал, но автомобиль проехал не более двух десятков метров и намертво застрял на сухой, ровной лесной дороге.

Все попытки сдвинуть УАЗ с места оказались тщетными. И лишь после того как начальник приказал разгрузить машину, она поехала.

Сегодня человек, не знакомый с окрестностями деревни Гамарня, вряд ли доберется до Захаренки. Видимых глазу ориентиров там не осталось. Родники, однако, продолжают исправно выбрасывать на поверхность прозрачную, холодную воду. Так было при наших прадедах. И так будет при наших правнуках.

Сергей Антонов