Нет ничего более постоянного, чем временное. Если бы эту фразу не придумал американский критик Альберт Нок в 1930 году, ее следовало бы произнести большевикам в 1918-м, когда они всем правительством затеяли переезд из Петрограда в Москву.

Златоглавая тогда объявлялась временной столицей, но вышло так, что она ею остается вот уже больше ста лет. Как же так случилось, что советская власть решительно сменила место прописки, покинув колыбель революции?

Ответ лежит на поверхности — наступление кайзеровской Германии. И действительно: в феврале 1918 года немцы взяли Двинск и Псков, а 2 марта они настолько близко подошли к Петрограду, что могли вести его обстрел из артиллерии. В этих условиях переезд столицы стал очевиден.

Причем предложил его вовсе не Ленин. Историки склоняются к тому, что инициатива исходила от тогдашнего управляющего делами Совнаркома Владимира Бонч-Бруевича и его брата Михаила, который в ту пору руководил Высшим военным советом республики.

Решение было принято, но как его подать народу — бегство от немцев? Непатриотично. Поэтому только зародившаяся советская пропаганда пустилась в пространные объяснения. «Нет, это не бегство с поста, — писала «Правда» 10 марта 1918 года. — Уезжая из Петрограда, Совнарком одновременно защищает и позицию революционной власти, и сам Петроград, который перестаёт быть в значительной степени мишенью немецкого удара».

Однако эти строки появились в прессе, когда переезд был фактически завершен. Одним из первых в Москву прибыл литерный поезд с наглухо зашторенными окнами, в котором находился Ленин с Крупской и золотой запас республики. Официальное вступление Москвы в «должность» временной столицы состоялось в день нашего обзора — 12 марта 1918 года. А последующий за этим чрезвычайный съезд Советов лишь подтвердил свершившееся, отметив только, что перенос имеет временный характер.

Но были в переезде столицы и другие причины. Первая — отсутствие продовольствия в Петрограде и росшее там недовольство властью большевиков. Москва в этом плане была побогаче и поспокойней.

Зато в «златоглавой» существовало мощное «церковное лобби», которое по данным ВЧК, начинало поднимать голову и готовить почву для народного недовольства. Справиться с церковниками было гораздо проще, чем с восставшими пролетариями. И это стало второй и неочевидной причиной переноса столицы в Москву.